Мужчина оскалился в подобии улыбки и начал кружить вокруг Мэкона.
— Брат! Сколько времени прошло!
Мэкон повел плечами, словно готовился к схватке.
— Не очень много. Впрочем, я не удивлен, что ты спутался с ней.
Охотник захохотал — хрипло и громко.
— А с кем, по-твоему, мне водить компанию? С горсткой светлых чародеев, как это сделал ты? Какая глупость! Я имею в виду твою идею, что можно уйти от своей природы. От нашего семейного наследия.
— Я сделал выбор, Охотник.
— Выбор? Ты так называешь этот фарс?
Мужчина снова засмеялся, приближаясь к Мэкону.
— Больше похоже на фантазию. Ты не можешь выбирать другую судьбу. Инкуб не может стать ангелом. Какая разница, пьешь ли ты кровь или поглощаешь что-то другое? Ты по-прежнему остаешься темным созданием.
— Дядя, она говорила мне правду?
Дену не интересовала беседа Мэкона и Охотника. Сэрафина пронзительно засмеялась.
— Действительно, кузен! Скажи девочке правду. Хотя бы раз в жизни.
Мэкон смущенно посмотрел на племянницу.
— Не все так просто, Лена.
— Но это правда? Я имею выбор?
Ее волосы спутались в мокрые сосульки, с которых стекали струйки воды. Естественно, Мэкон и Охотник были сухими. Незнакомец прикурил сигарету. Похоже, он наслаждался назревавшей ссорой между Леной и ее дядей.
— Так это правда? — еще раз повторила она.
Равенвуд посмотрел на Лену и устало вздохнул.
— Да, ты имеешь выбор. Очень сложный выбор. С тяжелыми последствиями.
Внезапно дождь прекратился. Ветер стих. Если над нами бушевал циклон, то мы находились прямо в его центре. Лена испытала потрясение. Я не слышал ее голоса в своем уме, но знал, что она чувствовала. Счастье, потому что она наконец получила возможность самостоятельно определять свою судьбу. И гнев, потому что у нее больше не было человека, которому она безмерно доверяла. Лена смотрела на Мэкона, как будто впервые видела его. Ее брови мрачно хмурились.
— Почему ты не говорил мне об этом? Я всю жизнь боялась, что уйду во Тьму.
Начал накрапывать дождь. Он походил на слезы. Но Лена не плакала. Она негодовала.
— Ты можешь выбирать, но любое твое решение вызовет череду трагических последствий. По молодости лет ты не могла понять их важность. И вряд ли поймешь сейчас. А я с момента твоего рождения каждый день жизни взвешивал эти последствия. И, как известно твоей мамочке, условия сделки были приняты давно.
— Что за последствия?
Лена искоса взглянула на Сэрафину, адресовав вопрос ей, а не Мэкону. Она взвешивала возможности. Я знал, что она пыталась понять, кому ей доверять: Мэкону, который утаивал от нее самое главное, или матери, поделившейся с ней этим секретом? Мне хотелось, чтобы она услышала меня.
«Не верь ей! Лена! Ты не должна доверять Сэрафине…»
В моем сознании царила тишина. Наша связь не действовала в присутствии фурии. Казалось, что она перерезала телефонный провод, протянутый между нами.
— Лена, тебе внушают мысль, что ты не можешь сделать выбор, — ответила Сэрафина. — Наверное, твой дядя мечтает сделать его за тебя. Ведь он знает, что поставлено на кон.
Моросивший дождь, напоминавший девичьи слезы, превратился в ливень — в крик души.
— Но разве ты можешь верить ему? После тысячи обманов.
Сэрафина бросила сердитый взгляд на Мэкона и снова повернулась к Лене.
— Жаль, что у нас нет времени на обстоятельную беседу. Ты должна сделать выбор, Лена. Я, как мать, обязана объяснить тебе ставки. Твой выбор действительно повлечет за собой последствия. Здесь твой дядя не лжет. — Она сделала небольшую паузу. — Если ты решишь уйти во Тьму, все светлые чародеи нашего семейства погибнут.
Лена побледнела.
— Зачем же мне соглашаться на такой вариант?
— Потому что если ты решишь примкнуть к Свету, умрут все темные чародеи и существа Лилума, причастные к нашему семейству.
Сэрафина вновь посмотрела на Мэкона.
— Умрут абсолютно все. В том числе твой дядя, который заботился о тебе, как отец. Он тоже погибнет. Ты уничтожишь его.
Мэкон исчез и тут же материализовался перед Леной.
— Послушай меня, девочка. Я готов пожертвовать своей жизнью. Мои соображения по этому поводу не важны. Но ты не должна чувствовать вину за мой уход. Я с самого начала знал, что ты сделаешь правильный выбор. Позволь мне уйти. И не принимай меня в расчет.
Лена пошатнулась. Неужели Сэрафина говорила правду? Неужели своим решением Лена могла погубить дядю Мэкона? Ну а какой тогда выбор она могла сделать? Мэкон был единственным человеком, которого она любила с детства.
— Если ты примешь Тьму, я могу предложить тебе прекрасный подарок, — добавила Сэрафина.
— И что ты предложишь мне за смерть бабушки, тети Дель, Рис и Райан?
Сэрафина еще на пару шагов приблизилась к Лене.
— Я подарю тебе Итана. Мы знаем способ, который поможет вам быть вместе.
— О чем ты говоришь? Мы и так уже вместе.
Сэрафина склонила голову набок и усмехнулась. Затем в ее золотистых глазах промелькнуло удивление, которое сменилось пониманием.
— Ты не знаешь! Действительно не знаешь?
Она повернулась к Мэкону и захохотала.
— Ты не сказал ей? Как нечестно с твоей стороны!
— Что я должна знать? — крикнула Лена.
— То, что вы с Итаном никогда не сможете быть вместе. Физически, если ты меня понимаешь. Чародеи и существа Лилума не могут быть в любовной связи со смертными.
Она с улыбкой наслаждалась эффектом, которые произвели ее слова.
— По крайней мере, не убивая их при этом.